«У нас ни монархии, ни социализма»

Всеволод Чаплин в интервью «URA.Ru» предложил обсудить, как можно объединить ностальгию по СССР и запрос на доброго царя

© Служба новостей «URA.RU»
Размер текста
-
17
+
Заседание Общественной палаты РФ (ОПРФ). 14 января 2015г, портрет, чаплин всеволод
Сторонник монархического социализма Всеволод Чаплин призывает к дискуссии о будущем России Фото:

Объединить социализм и монархию и построить новую систему, основанную на ценностях державности, справедливости и солидарности, — с таким предложением выступил глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин.

Через несколько дней после этого заявления на сайте КПРФ появилось сообщение: «Московская Патриархия выразила благодарность Г.А. Зюганову за Открытое письмо гражданам страны «Покончить с антисоветизмом — обезоружить противников России!».

«URA.Ru» попросило главу отдела по взаимоотношениям церкви и общества прокомментировать эти два эпизода и прояснить отношение церкви к монархии, социализму и идеологическому наследию СССР. Отвечая на вопросы, Всеволод Чаплин констатировал потребность в новой идеологии и предложил общественную дискуссию о том, какая государственная система могла бы ей соответствовать.

— В минувший четверг на круглом столе в Москве вы заявили буквально следующее: «Державность, справедливость и солидарность — это три ценности, на основе которых нам нужно строить систему, способную объединить монархию и социализм». В мире несколько вполне благополучных «социальных монархий»: на западе это Швеция, на востоке, например, Япония. И в обеих странах монарх выступает в качестве почитаемого символа, не обладающего при этом никакой реальной властью. Почему вы считаете, что в России возможен иной вариант?

— У нас сейчас нет ни монархии, ни социализма. Тем не менее я думаю, что мы как государство не можем скопировать общественную модель ни с Америки, ни с Германии, ни с Японии, ни со Швеции. Совершенно очевидно, что многим людям хотелось бы отразить в общественном устройстве и монархический идеал, и социалистические принципы в большей степени, чем это было в 90-е годы или есть сегодня. Проведите сейчас референдум об отношении к капитализму как явлению, и я не уверен, что его поддержит хотя бы 50%. А значит, без всяких самооправданий и заискиваний перед внешним опытом нужно системно признать: да, у нас есть монархические идеалы; да, у нас есть социалистические идеалы. Причём мы не собираемся ни перед кем извиняться или оправдываться и готовы декларировать эти идеалы.

Медиафорум по проектам ЕР. Москва, чаплин
Чаплин призывает: сейчас государство должно быть не менеджером, а отцом
Фото: Александр Мамаев © URA.Ru

— А в чем необходимость такой декларации и почему, на ваш взгляд, нельзя оставить все как есть?

— Сейчас в обществе очень явен спрос на новую энергетику. Даже события 2014 года не компенсировали социальной усталости (в том числе и усталости власти), чувства нереализованности народного потенциала. И то, и другое достаточно очевидно и понятно — и в кабинетах, и в общественной дискуссии. И попытка «оставить все как есть», особенно в надежде на ослабление западных санкций, не сработает. Люди хотят новых решительных действий — именно поэтому они так поддерживают борьбу с коррупцией, ищут новую глобальную миссию России. И сейчас власти и обществу нужно вместе подумать над тем, как дать людям возможность раскрыться и на личностном уровне, и на уровне общенационального действия.

На XVIII Всемирном русском народном соборе святейший патриарх Кирилл обозначил пять значимых для России ценностей — это вера, справедливость, солидарность, достоинство и державность. Он говорил не только о прошлом (хотя речь шла о единстве истории), но и о синтезе, который бы позволил в будущем на основе этих ценностей построить обновленную государственность.

По его словам, «государство, созданное на базе такого синтеза, будет способствовать укреплению связи между свободой личности и ответственностью, гражданской самоорганизации народа, построению солидарного общества, о котором много говорилось с трибуны Всемирного русского народного собора. Оно обеспечит гражданам максимум социальных гарантий, создаст пространство равных возможностей для людей из разных регионов, социальных слоев и профессиональных групп. Добьется стремительного развития науки, передовых технологий, даст второе дыхание в тех сферах, где мы традиционно лидировали».

Надеюсь, что дискуссия на эту тему будет продолжаться. Иногда стоит ее немного обострить, иногда — сделать более академичной, но точно бесперспективен аргумент «давайте оставим все как есть». Системы, выбирающие такую аргументацию в качестве основной, долго не живут.

Заседание Общественной палаты РФ (ОПРФ). 14 января 2015г, ОПРФ, Общественная палата, Чаплин Всеволод
Фото: Антон Белицкий © URA.Ru

— А какой именно вы видите монархию в предложенной вами системе? Это будет классическая монархия с наследованием трона или какая-то иная?

— Я бы не хотел предлагать никаких подробных планов — пусть они рождаются в ходе дискуссии. Может быть, никакой монархии не будет. Может, мы придем к тому, что было в Римской империи: общенациональный лидер, который избирается императором пожизненно. Может быть, мы просто пропишем в основополагающих документах страны, что у нас есть сильная центральная власть, ответственная не только перед народом, но и перед богом, перед высшей правдой, и поэтому имеющая право поступать по-своему даже вопреки воле большинства. Это и был бы, возможно, один из вариантов возвращения к нашим монархическим традициям.

— Названные вами три ценности — «солидарность, справедливость и державность» — многие эксперты сравнивают с уваровской триадой «православие, самодержавие, народность»...

— Именно в том выступлении, про которое вы говорите, я использовал упомянутые пять терминов. Уваровская триада была прекрасна, она смогла очень долго скреплять наше государство. Но сегодня она нуждается в расширении, потому что у нас появился интересный социалистический опыт. Он позволил нам построить свою экономическую систему, за которой шло полмира, и прийти к очень серьезным социальным завоеваниям. Смотрите: 25 лет пытаются доломать советскую систему социального обеспечения, а сделать это не получается. В Москве закрываются больницы, нам пытаются сказать, что бесплатная медицина должна быть только для бомжей и нелегальных мигрантов, а люди этого не принимают. Они верят, что государство должно быть не только менеджером, но и отцом, и государственная забота о больных и особенно бедных людях — это дело общенародное, а не функция рыночных отношений.

— Продолжая социалистическую тему, задам еще вопрос: не так давно за вашей подписью была опубликована благодарность КПРФ за открытое письмо с требованием покончить с антисоветизмом. Принято считать, что в советское время церковь подвергалась гонениям, особенно в период сталинского правления, который Геннадий Зюганов оценивает крайне положительно.Как в этом ключе понимать вашу поддержку искоренения «антисоветчиков» и связана ли она с вашим видением монархического социализма?

— В церковные институты поступает много обращений, в том числе от политических партий. Мы поддерживаем отношения практически со всеми — и с КПРФ, и с «Яблоком», и с «Единой Россией», а как-то я встречался даже с «Пиратской партией», которая, правда, так и не раскрутилась. Но это не значит, что мы согласны со всеми документами и заявлениями этих политических партий — более того, мы не оказываем какой-либо какой-либо из них предвыборную поддержку. Это ясно зафиксировано в церковных документах.

В то же время множество людей (думаю, что большинство, если говорить о десятках миллионов мирян) видит в советском периоде много хорошего. Да, в этот период были гонения на церковь, а идеология, связанная в том числе с государственным атеизмом, христианам виделась безжизненной, не имеющей перспектив.

Я в юности придерживался антисоветских взглядов, и уже в 83 — 84 годах понимал, что советская власть скоро кончится, хотя она была еще вполне сильна. Но социальная система, выстроенная тогда, является примером построения общества, которое могли бы взять и брали на вооружение христиане. Не случайно советскую социальную систему Церковь активно поддерживала, несмотря на разногласия с советским атеизмом.

Более того, если вы посмотрите сейчас на традиционные протестантские церкви, то увидите, что они все склоняются к левым убеждениям. Лютеране, пресвитериане, реформаты-кальвинисты (которые, если верить Веберу, и породили капитализм) — сейчас они все включены именно в левую часть общественного спектра.

— Ну, христианство само по себе достаточно «левая» религия...

— Нельзя ставить знак равенства между христианством и коммунизмом, но пафос общего владения имуществом, отказа от ростовщичества, презрения к торговле, конечно, в христианстве есть. Кстати, и в католической церкви есть достаточно сильное левое крыло. Не случайно многие католические авторитеты проводят параллели между коммунистической и нацистской тоталитарными системами и современным рыночным фундаментализмом.

— Мы можем продолжать параллели — например, шариат вообще запрещает банковскую деятельность, так что это не только христианская специфика.

— Отвержение ростовщичества — это вообще особенность всех авраамических религий. Христиане в свое время уступили в идейной полемике ростовщичеству и через некоторое время оказались лишенными ключевого общественного влияния. Ростовщики Венеции и Генуи породили некое общественное брожение, за которым последовали Реформация, потом так называемое Просвещение, а потом и «великая» французская революция, которая уже силой подавляла католическую церковь.

Мусульмане оказались более твердыми. Они в 60-е годы построили собственную систему мусульманского банкинга. В иудейской среде, кстати, среди членов своей общины ростовщичество тоже не одобряется. Так что можно говорить о сходстве в данном вопросе арвраамических религиозных традиций.

— Вы сказали, что в обществе есть социальная усталость и попытки «оставить все как есть» бесперспективны. То есть старые форматы уже не подходят, и необходима дискуссия. А на какой площадке она могла бы идти? Может ли церковь стать такой площадкой?

— Таких площадок сегодня достаточно много. Это и Общественная палата, и Госдума, и общественные организации, такие как Всемирный русский народный собор, и многие другие. Не так важны площадки, как возможность говорить и приходить к каким-то конкретным предложениям. И таких возможностей появляется все больше. Есть предложения двух групп, объединенных вокруг господ Румянцева и Сулакшина, по реформе конституции. Работа там ведется достаточно тяжеловесная, произведено много такого, с чем можно поспорить. Но то, что такая работа идет, не случайность. Возможно, такую дискуссию необходимо диверсифицировать и лучше структурировать, чтобы в ее ходе рождались конкретные идейные и правовые конструкции.

Публикации, размещенные на сайте www.ura.news и датированные до 19.02.2020 г., являются архивными и были выпущены другим средством массовой информации. Редакция и учредитель не несут ответственности за публикации других СМИ в соответствии с п. 6 ст. 57 Закона РФ от 27.12.1991 №2124-1 «О средствах массовой информации»

Сохрани номер URA.RU - сообщи новость первым!

Подписка на URA.RU в Telegram - удобный способ быть в курсе важных новостей! Подписывайтесь и будьте в центре событий. Подписаться.

Главные новости России и мира - коротко в одном письме. Подписывайтесь на нашу ежедневную рассылку!
На почту выслано письмо с ссылкой. Перейдите по ней, чтобы завершить процедуру подписки.
Объединить социализм и монархию и построить новую систему, основанную на ценностях державности, справедливости и солидарности, — с таким предложением выступил глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин. Через несколько дней после этого заявления на сайте КПРФ появилось сообщение: «Московская Патриархия выразила благодарность Г.А. Зюганову за Открытое письмо гражданам страны «Покончить с антисоветизмом — обезоружить противников России!». «URA.Ru» попросило главу отдела по взаимоотношениям церкви и общества прокомментировать эти два эпизода и прояснить отношение церкви к монархии, социализму и идеологическому наследию СССР. Отвечая на вопросы, Всеволод Чаплин констатировал потребность в новой идеологии и предложил общественную дискуссию о том, какая государственная система могла бы ей соответствовать. — В минувший четверг на круглом столе в Москве вы заявили буквально следующее: «Державность, справедливость и солидарность — это три ценности, на основе которых нам нужно строить систему, способную объединить монархию и социализм». В мире несколько вполне благополучных «социальных монархий»: на западе это Швеция, на востоке, например, Япония. И в обеих странах монарх выступает в качестве почитаемого символа, не обладающего при этом никакой реальной властью. Почему вы считаете, что в России возможен иной вариант? — У нас сейчас нет ни монархии, ни социализма. Тем не менее я думаю, что мы как государство не можем скопировать общественную модель ни с Америки, ни с Германии, ни с Японии, ни со Швеции. Совершенно очевидно, что многим людям хотелось бы отразить в общественном устройстве и монархический идеал, и социалистические принципы в большей степени, чем это было в 90-е годы или есть сегодня. Проведите сейчас референдум об отношении к капитализму как явлению, и я не уверен, что его поддержит хотя бы 50%. А значит, без всяких самооправданий и заискиваний перед внешним опытом нужно системно признать: да, у нас есть монархические идеалы; да, у нас есть социалистические идеалы. Причём мы не собираемся ни перед кем извиняться или оправдываться и готовы декларировать эти идеалы. — А в чем необходимость такой декларации и почему, на ваш взгляд, нельзя оставить все как есть? — Сейчас в обществе очень явен спрос на новую энергетику. Даже события 2014 года не компенсировали социальной усталости (в том числе и усталости власти), чувства нереализованности народного потенциала. И то, и другое достаточно очевидно и понятно — и в кабинетах, и в общественной дискуссии. И попытка «оставить все как есть», особенно в надежде на ослабление западных санкций, не сработает. Люди хотят новых решительных действий — именно поэтому они так поддерживают борьбу с коррупцией, ищут новую глобальную миссию России. И сейчас власти и обществу нужно вместе подумать над тем, как дать людям возможность раскрыться и на личностном уровне, и на уровне общенационального действия. На XVIII Всемирном русском народном соборе святейший патриарх Кирилл обозначил пять значимых для России ценностей — это вера, справедливость, солидарность, достоинство и державность. Он говорил не только о прошлом (хотя речь шла о единстве истории), но и о синтезе, который бы позволил в будущем на основе этих ценностей построить обновленную государственность. По его словам, «государство, созданное на базе такого синтеза, будет способствовать укреплению связи между свободой личности и ответственностью, гражданской самоорганизации народа, построению солидарного общества, о котором много говорилось с трибуны Всемирного русского народного собора. Оно обеспечит гражданам максимум социальных гарантий, создаст пространство равных возможностей для людей из разных регионов, социальных слоев и профессиональных групп. Добьется стремительного развития науки, передовых технологий, даст второе дыхание в тех сферах, где мы традиционно лидировали». Надеюсь, что дискуссия на эту тему будет продолжаться. Иногда стоит ее немного обострить, иногда — сделать более академичной, но точно бесперспективен аргумент «давайте оставим все как есть». Системы, выбирающие такую аргументацию в качестве основной, долго не живут. — А какой именно вы видите монархию в предложенной вами системе? Это будет классическая монархия с наследованием трона или какая-то иная? — Я бы не хотел предлагать никаких подробных планов — пусть они рождаются в ходе дискуссии. Может быть, никакой монархии не будет. Может, мы придем к тому, что было в Римской империи: общенациональный лидер, который избирается императором пожизненно. Может быть, мы просто пропишем в основополагающих документах страны, что у нас есть сильная центральная власть, ответственная не только перед народом, но и перед богом, перед высшей правдой, и поэтому имеющая право поступать по-своему даже вопреки воле большинства. Это и был бы, возможно, один из вариантов возвращения к нашим монархическим традициям. — Названные вами три ценности — «солидарность, справедливость и державность» — многие эксперты сравнивают с уваровской триадой «православие, самодержавие, народность»... — Именно в том выступлении, про которое вы говорите, я использовал упомянутые пять терминов. Уваровская триада была прекрасна, она смогла очень долго скреплять наше государство. Но сегодня она нуждается в расширении, потому что у нас появился интересный социалистический опыт. Он позволил нам построить свою экономическую систему, за которой шло полмира, и прийти к очень серьезным социальным завоеваниям. Смотрите: 25 лет пытаются доломать советскую систему социального обеспечения, а сделать это не получается. В Москве закрываются больницы, нам пытаются сказать, что бесплатная медицина должна быть только для бомжей и нелегальных мигрантов, а люди этого не принимают. Они верят, что государство должно быть не только менеджером, но и отцом, и государственная забота о больных и особенно бедных людях — это дело общенародное, а не функция рыночных отношений. — Продолжая социалистическую тему, задам еще вопрос: не так давно за вашей подписью была опубликована благодарность КПРФ за открытое письмо с требованием покончить с антисоветизмом. Принято считать, что в советское время церковь подвергалась гонениям, особенно в период сталинского правления, который Геннадий Зюганов оценивает крайне положительно.Как в этом ключе понимать вашу поддержку искоренения «антисоветчиков» и связана ли она с вашим видением монархического социализма? — В церковные институты поступает много обращений, в том числе от политических партий. Мы поддерживаем отношения практически со всеми — и с КПРФ, и с «Яблоком», и с «Единой Россией», а как-то я встречался даже с «Пиратской партией», которая, правда, так и не раскрутилась. Но это не значит, что мы согласны со всеми документами и заявлениями этих политических партий — более того, мы не оказываем какой-либо какой-либо из них предвыборную поддержку. Это ясно зафиксировано в церковных документах. В то же время множество людей (думаю, что большинство, если говорить о десятках миллионов мирян) видит в советском периоде много хорошего. Да, в этот период были гонения на церковь, а идеология, связанная в том числе с государственным атеизмом, христианам виделась безжизненной, не имеющей перспектив. Я в юности придерживался антисоветских взглядов, и уже в 83 — 84 годах понимал, что советская власть скоро кончится, хотя она была еще вполне сильна. Но социальная система, выстроенная тогда, является примером построения общества, которое могли бы взять и брали на вооружение христиане. Не случайно советскую социальную систему Церковь активно поддерживала, несмотря на разногласия с советским атеизмом. Более того, если вы посмотрите сейчас на традиционные протестантские церкви, то увидите, что они все склоняются к левым убеждениям. Лютеране, пресвитериане, реформаты-кальвинисты (которые, если верить Веберу, и породили капитализм) — сейчас они все включены именно в левую часть общественного спектра. — Ну, христианство само по себе достаточно «левая» религия... — Нельзя ставить знак равенства между христианством и коммунизмом, но пафос общего владения имуществом, отказа от ростовщичества, презрения к торговле, конечно, в христианстве есть. Кстати, и в католической церкви есть достаточно сильное левое крыло. Не случайно многие католические авторитеты проводят параллели между коммунистической и нацистской тоталитарными системами и современным рыночным фундаментализмом. — Мы можем продолжать параллели — например, шариат вообще запрещает банковскую деятельность, так что это не только христианская специфика. — Отвержение ростовщичества — это вообще особенность всех авраамических религий. Христиане в свое время уступили в идейной полемике ростовщичеству и через некоторое время оказались лишенными ключевого общественного влияния. Ростовщики Венеции и Генуи породили некое общественное брожение, за которым последовали Реформация, потом так называемое Просвещение, а потом и «великая» французская революция, которая уже силой подавляла католическую церковь. Мусульмане оказались более твердыми. Они в 60-е годы построили собственную систему мусульманского банкинга. В иудейской среде, кстати, среди членов своей общины ростовщичество тоже не одобряется. Так что можно говорить о сходстве в данном вопросе арвраамических религиозных традиций. — Вы сказали, что в обществе есть социальная усталость и попытки «оставить все как есть» бесперспективны. То есть старые форматы уже не подходят, и необходима дискуссия. А на какой площадке она могла бы идти? Может ли церковь стать такой площадкой? — Таких площадок сегодня достаточно много. Это и Общественная палата, и Госдума, и общественные организации, такие как Всемирный русский народный собор, и многие другие. Не так важны площадки, как возможность говорить и приходить к каким-то конкретным предложениям. И таких возможностей появляется все больше. Есть предложения двух групп, объединенных вокруг господ Румянцева и Сулакшина, по реформе конституции. Работа там ведется достаточно тяжеловесная, произведено много такого, с чем можно поспорить. Но то, что такая работа идет, не случайность. Возможно, такую дискуссию необходимо диверсифицировать и лучше структурировать, чтобы в ее ходе рождались конкретные идейные и правовые конструкции.
Расскажите о новости друзьям

{{author.id ? author.name : author.author}}
© Служба новостей «URA.RU»
Размер текста
-
17
+
Расскажите о новости друзьям
Загрузка...