Очередной полицейский скандал грозит вспыхнуть в Ишиме в разгар выборной кампании. На одном из местных оппозиционных сайтов появился видеоролик, снятый еще в 2012 году, действующие лица которого до сих пор занимают должности в ишимской полиции. В ролике, снятом, судя по всему, на автомобильный видеорегистратор, запечатлен разговор начальника следственного отдела МО МВД России «Ишимский» и его заместителя Игоря Мозолевского с неким мужчиной. Речь идет о «пьяном» ДТП, в котором погибли три человека. Ролик в своем блоге выложил пользователь Sledak. «Как договориться с Ишимской полицией закрыть дело? Хорошие полицейские работают и сегодня», — написал он. В ролике полковник Ваземиллер и его заместитель обсуждают с виновником ДТП, как «уладить вопрос» чтобы «все было нормально». В частности, обещают переговорить с прокурором, организовать встречу с адвокатом потерпевших, и выражают надежду, что в суде родственники погибших не будут настаивать на суровом наказании. «URA.Ru» публикует ниже полную расшифровку этого разговора. По словам источника «URA.Ru», мужчина, с которым ведут переговоры два высокопоставленных ишимских полицейских, — 51-летний Самвел Ирицян. Трагедия произошла 27 июня 2011 года. По информации прокуратуры Тюменской области, Ирицян пьяным сел за руль своей «BMW 735i» и помчался на большой скорости по трассе. Около деревни Бокаревка Ишимского района он грубо нарушил ПДД и врезался в «Лада Калина». В этой аварии погибли трое из отечественной легковушки: водитель машины, его супруга и сестра супруги. Стрелка спидометра BMW замерла на отметке 230 км в час. Как следует из документов суда, в крови Ирицяна обнаружен этиловый спирт в концентрации 2,06 %. На процессе виновник аварии уверял, что ехал со скоростью 80 км в час, а «Лада» начала поворачивать налево от правой обочины. Самвелу Ирицяну в итоге суд дал семь с половиной лет колонии поселения — отметим, что наказание по ч. 6 ст. 264 УК РФ (нарушение ПДД пьяным водителем, повлекшем смерть двух или более лиц) подразумевает от четырех до девяти лет лишения свободы. При этом Ирицян в колонию отправился далеко не сразу после решения суда: он долго уклонялся от получения предписания о направлении в место отбытия наказания, купил очередную иномарку и несколько месяцев разъезжал на ней по Ишиму на глазах у родственников погибших. Прокурору области даже пришлось вносить представление начальнику УФСИН, чтобы его сотрудники, наконец, отправили Самвела Ирицяна в колонию. «Сейчас Ирицяна в городе нет», — отметил наш источник. При этом оба полицейских по-прежнему работают в МО МВД России «Ишимский», хотя и получили дисциплинарные наказания за доверительные беседы с Ирицяном. Как сообщили в пресс-службе областного полицейского главка, в 2012 году в Ишиме была проведена служебная проверка, в итоге Ваземиллер получил предупреждение о неполном служебном соответствии, а Мозолевский — строгий выговор. Кроме того, по информации источника агентства в правоохранительных органах, дважды проверку этой истории проводил Следственный комитет. Однако оба раза следователи выносили постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления. Переговоры начальника следственного управления Александра Ваземиллера и его заместителя Игоря Мозолевского с виновником «пьяного» ДТП Самвелом Ирицяном. М. (Мозолевский): — Здрасьте. И. (Ирицян): — Здравствуйте. В. (Ваземиллер): — Еще раз добрый вечер. Это Игорь Владимирович, мой заместитель непосредственный. Потому как завтра меня не будет, я уезжаю в Тюмень, в принципе он полностью посвящен во все дела, во все отношения. Александра Ивановича он знает лично… И. — …а, он знает… В. — …так как они с ним в Чечне вместе служили, они друг друга знают очень хорошо. И. — Понятно. В. — Поэтому я говорю, между нами никаких этих нет. Значит, по этому вопросу. Завтра до 10 часов с прокурором вопрос решаем. Значит, Игорь Владимирович в 9 часов идет, если та сторона дает добро по тем основаниям, которые мы обговаривали, значит, с вашей стороны (…) И: — Понятно В. — То есть до 10. И. — Утра. В. — Да. Ну, после встречи естественно, до 10 вы… всяко-разно вы встречаетесь с Игорем Владимировичем… И: — Мой номер я тогда ему оставлю, позвонишь… В. — Да. (…) Александр Иваныч пусть выезжает на место… Значит, ситуация такая: завтра в 9 часов приходит в прокуратуру, 10 минут 15 они там обсуждают, если нам дают добро, значит мы (неразборчиво) шестой части двести шестьдесят четвертой. Тогда с вашей стороны вы забираете жалобу, и мы в течение недели все это делаем и все остается так, как есть, но решение суда уже. Мы там в суде уже решаем. Значит, визитку я сейчас вам дам того адвоката, который представляет потерпевших. И. — Не, это я не буду с ним разговаривать… В. — Нет, с ним не надо, я с ним уже переговорил, они согласны (неразборчиво). И. — А если вот это уже… значит, как получается, согласие есть у наших, значит, должен быть Локшин (Александр Локшин — адвокат Ирицяна, — ред.) в суде. Потому что я его знать не знаю, он человек… В. — Вам-то знать его надо — не надо… И. — Его слова мне нужно. Потому что я не один. За мной есть люди еще. Не дай бог он начнет значит мне поставит и там что-то получится, у меня очень много чего есть. Я, значит, тогда дам ход. Сделаю, и все. В. — Смотри. Мы не на базаре… И. — Я просто не хочу базара. На самом деле… В. — Значит, смотри. Либо мы нормально разговариваем, либо мы тут сейчас расходимся и пусть оно идет своим чередом… И. — Вот почему… потому что я тогда говорил и сейчас повторяю. Чтобы не было козла отпущения. В. — Я говорю, так… мы точку будем ставить? И. — Вы свое получите… Точку мы поставили уже. Почему нет? Вы свое получите, а потом я останусь один. Все. Как хочешь. До свидания. А в оконцовке (неразборчиво) чист просто. Я не могу подозревать на вас ничего. Вы не поставили меня, а поставили через другого, и вышло чисто. А я остался в середине. Вот почему. Я понимаю очень хорошо. Я уважаю вашу службу. Я хочу себя подстраховать. Я тогда еще повторял два раза, даже может три… мне 51 год. Я хочу 52 чтобы мне было. Вот почему. Хотеть не вредно, кстати. В. — Вредно не хотеть… И. — Вредно не хотеть. Вот, система-то в чем? Вы очень аккуратно, очень культурно, грамотно объяснили мне. Очень грамотно, культурно… и я все понял. Но я его не знаю. С ваших слов я должен верить вас, и… М: — Нет, проблема-то в чем? Проблема в том, чтобы встретиться с адвокатом, что ли? И. — Да чтобы он при вас… М: — Я завтра иду просто к прокурору, утром, сказали, да? Если все это нормально получается, мы потом созваниваемся, я созваниваюсь с Буториным, с вами, И: — Вот, вот… М: — … мы все вместе до обеда собираемся… В. — и решаем все вопросы. И: — вот-вот-вот, без проблем тогда. Чтобы каждый отвечал за свое просто. Чтобы не было… В. — Здесь разговора нет, здесь я тебе даю слово офицера, что так оно и будет. То есть никто не скажет потом, я вот сказал тому-то, тому-то и тому-то… такого не будет. Это я точно говорю. И вот завтра если оно будет, если нам скажут — да, добро, сделаем так, прокуратура согласна со всеми делами, мы собираемся в течение часа, обсуждаем, пусть адвокат с адвокатом решают вопрос… И. — Мне не надо с ним сидеть, пару слов ему задам вопрос — и все. В. — Главное — чтоб ты видел его глаза. Посмотришь ему в глаза, он тебе скажет и все. Главное, что будет человек… Если нам завтра скажут «нет» — ну, тогда извините. Тогда мы не встречались, мы не разговаривали. Зато мы честно будем друг другу в глаза смотреть. Да, мы попробовали, ну, не получилось, будем знать, куда вот это вот… И. — Бог покажет. В. — я не думаю, что какие-то движения… И. — Не, не, какие движения могут быть. Движений — я тогда говорил и сейчас еще раз повторяю. Я здесь живу. Мне не нужно врагов наживать себе. Тем более в такой структуре иметь врагов. Я врагу не пожелаю. Понимаете, да? Завтра, каждый, значит подготовили под эту, подняли там, и пошла, и пошла… кусать друг друга. Я не хочу. Я простой смертный, у меня нету никаких погонов, я даже не (…) Я простой человек. Живу для себя. Ради семьи. Все. Ради бога. На вашу честность просто. В. — Значит, Самвел, давай так. Мы на связи. Завтра после 9 Игорь Владимирович свяжется. Он свяжется с Локшиным (Александр Локшин — адвокат Ирицяна, ред.), свяжется с вами… И. — Я позвоню! В. — Не, лучше… ладно, с Локшиным… мы тебе звоним, ты уже с ним, надо-не надо его, все… с нашей стороны и тот адвокат, который представляет сторону потерпевших, он будет здесь. Это без проблем. Консультация рядом, мы с ним сегодня разговаривали, он сказал — все, без разговоров… хочешь — один с ним… И. — Нет, почему? При вас, ничего страшного. В. — Он в принципе мне свои требования уже… ну, не то, что требования — свои пожелания уже высказал. Минимально — где-то что-то он определит. То, что придется возмещать вред — это да, естественно. Потерпевшие, я тебе просто забегая наперед, они точно скажут (…) остались дети маленькие, которых надо растить. Они полностью согласны — ты им оказываешь посильную помощь, ну, в рамках разумного, естественно (…), и вопрос — ты сам прекрасно понимаешь, если потерпевшие к тебе положительно настроены. Если потерпевший скажет — нам от него ничего не надо, пусть его закон покарает, естественно, судья тоже скажет: все, будем карать. (…) А если положительно они настроятся — скажут, да ради бога, пусть человек живет, работает, помогает — это другой разговор. А позицию по Гражданскому кодексу я объяснял. Хочешь не хочешь, прав — не прав (…). А там уж как суд решит. Решили — по 300 тысяч каждому, ты встанешь и скажешь: согласен. Я думаю, (…) не будет. И. — Да, там видно будет что… посмотрим. В. — Ну, если что-то не срастется, тогда без всяких этих… то есть я думаю, мы по-честному сможем друг другу смотреть в глаза.

прочитать статью полностью